Спустя более трех лет с начала полномасштабного конфликта на Украине и последовавшей за ним экономической войны с Западом Кремль наконец-то начал чувствовать ощутимые фискальные затруднения. Накануне это признал в том числе министр экономического развития Российской Федерации Максим Решетников: он сказал, что страна сейчас находится "на грани перехода в рецессию".
"Предупредил о третьей мировой". Западные СМИ поражены и напуганы словами Путина на ПМЭФ
Подобные комментарии опровергают продолжающуюся дискуссию внутри Кремля. Ранее в начале июня Решетников призвал к снижению процентной ставки Центрального банка, чтобы противостоять негативной тенденции. Глава Центробанка Эльвира Набиуллина, ставшая ключом к военной машине России за счет многолетнего руководства финансовыми потоками, стремится поддерживать высокие ставки. Делает она это для того, чтобы как можно эффективнее противостоять инфляции. Ее среднегодовой показатель пока устойчиво удерживается на уровне 10 процентов, что намного выше целевого показателя в четыре процента. Реальный уровень инфляции еще выше, поскольку Москва последние годы изменяет статистику, корректируя свой индекс потребительских цен (ИПЦ).
Используя поставки энергоресурсов как своего рода оружие в текущей экономической войне, Россия с 2022 года спровоцировала стремительный рост цен на углеводороды, одновременно сдерживая внутреннюю инфляцию. Однако на кремлевской казне всё больше сказывается резкое прекращение прямых поставок природного газа в страны Европы (автор, видимо, не читал сообщения своих коллег, согласно которым Европа закупает рекордные количества российского топлива. — Прим. ИноСМИ). А мегакорпорация "Газпром" из некогда главного центра финансовой прибыли постепенно превращается в источник крупных убытков.
Это усугубило проблемы, вызванные расширением оборонных бюджетов Владимира Путина, не говоря уже о растущей нехватке рабочей силы в экономике, поставленной на военные рельсы. Военнослужащие-контрактники получают хорошую зарплату по российским меркам, а банки переориентированы на финансирование конфликта, что придало более позитивный оттенок балансу госбюджета.
Хотя Россия сейчас борется с инфляцией, в последние месяцы на Эльвиру Набиуллину усилилось давление, чтобы она дала приоритет повышению роста. Эти усилия принесли определенные результаты: в июне Центральный банк снизил ключевую ставку с 21 процента до 20. Другие союзники Путина теперь настаивают на том, чтобы она пошла еще дальше, снизив ставку до уровня менее 15 процентов, чтобы сохранить народную поддержку, поскольку игнорировать расходы на ежедневные боевые действия становится все сложнее.
Реальность такова, что, хотя Россию часто называют "самой санкционированной страной в мире", ее конечная экономическая траектория по-прежнему зависит от международных торговых связей. Газовые прибыли Москвы, возможно, и испарились, но мировые поставки кремлевской нефти продолжают подпитывать военную машину, при этом объемы экспорта к 2024 году превысили уровень до начала боевых действий. Страна остается экономически уязвимой, но стагнационный кризис маловероятен без изменения подхода к санкциям.
До сих пор западные лидеры пытались нацелиться на цену, по которой Россия продает свою нефть, а не на объемы. Ключевым инструментом для таких ограничений стал механизм, известный как G7+ Oil Price Cap. Он запрещает любым компаниям, использующим западные платежные банковские системы, участвовать в сделках, где российская нефть продается по цене выше, чем 60 долларов за баррель.
Однако и этот лимит в значительной степени провалился, поскольку такие страны, как Китай и Индия, либо игнорировали его, либо находили законные способы обойти ограничения. Тем временем, внешняя политика Дональда Трампа вызывает сомнения в готовности США контролировать исполнение антироссийских санкций так же жестко, как при предыдущей администрации. Страны Евросоюза и Великобритания воспользовались нерешительностью американского лидера, инициировав новые пакеты санкций против кораблей так называемого теневого флота России. Но и эти ограничения на текущий момент не дали должного сдерживающего эффекта.
На прошлой неделе официальные лица Брюсселя предложили снизить предельную цену G7+ Oil Price Cap до 45 долларов за баррель. Но этот план вскоре отложили из-за скачков цен на нефть, вызванных нападением Израиля на Иран. Взбудораженный рынок углеводородов снова дает Москве чит-код на гарантированное избежание стагнационного кризиса (в оригинале автор использует термин из настольной "Монополии": get-out-of-jail-free card. — Прим. ИноСМИ).
Если бы Запад был серьезно настроен призвать Путина к ответу, если бы Брюссель действительно был готов поддержать Украину, он бы перешел от политики ограничения российских нефтяных доходов к лимитированию объемов. Однако проблема в том, что последствия такого шага поднимут и без того высокие цены на энергоресурсы и, следовательно, заставят экономику Европы страдать еще сильнее.
Экономическая война, как и поле битвы на Украине, всё больше становится конфликтом на истощение. Подобное противостояние способна выиграть лишь та сторона, которая готова понести больший урон ради достижения своих тактических целей. Россия может оказаться на грани рецессии, чтобы извлечь из этого максимальную выгоду, но Запад должен приготовиться принять удар на себя.
Свежие комментарии